О ГЛАВНОМ

В эту пору года вспомнился почему-то и по-новому вошел в сердце евангельский рассказ о десяти прокаженных, которых встретил и исцелил Христос. Они были больны страшной, неизлечимой болезнью, отделены от людей, приговорены к постоянной изоляции от жизни. И вот эти прокаженные попросили Христа исцелить их, и Господь сделал это. Они ушли, чтобы согласно закону получить свидетельство о своем исцелении, право вернуться в человеческое общество и зажить нормальной жизнью. И когда получили все, чего хотели, только один из десяти вернулся поблагодарить Христа. Только один, и притом из самаритян, к которым евреи относились враждебно. И Христос сказал ему: «Не  десять ли очистились? где же девять? Как они не возвратились воздать славу Богу..?» (Лк. 17:17-18).

Вспомнился же этот евангельский рассказ — и именно теперь, когда мы опять стоим на пороге таинственного, неведомого будущего, — потому, должно быть, что он сохраняет все свое значение в наши дни. Всматриваешься в мир, в его сверхсложную жизнь, в этот невероятный энергией движимый человеческий муравейник и вдруг поражаешься тому, как мало в нем благодарности и хвалы, как пронизан он сверху до низу страхом всех перед всеми, а главное — претензиями и жалобами, попреками и обличениями. […]

С тех пор как закрыли над нами небо, объявив его «пустым»; с тех пор как авторитетно провозгласили от имени науки, что для счастья и полноты жизни никакого неба и не требуется, — с тех пор, иными словами, как некого стало благодарить всей душой, всем разумением, всем существом, с тех пор исподволь, но неизбывно стало меняться у человека само восприятие жизни и стал он постепенно превращаться в раба. Ибо раб — тот, кто по видимости благодарит хозяина за каждый кусок хлеба, а про себя ненавидит и проклинает его.

Нет, это равнодушие, эта безучастность на лицах — не только от пресловутых «жизненных трудностей», но прежде всего от бессмыслицы жизни, от отсутствия в ней той тайной радости, того глубинного смысла, которые зависят не от хлеба, удобств и тому подобное, а только от прикосновения к высшему и чистому, от опыта неба и небесного в душе. И настоящая благодарность, подлинная хвала — это и есть ответ человека на такой опыт, это и есть засвидетельствование себе самому и другим божественной глубины жизни.

Неслучайно в самом сердце христианского опыта и веры стоит богослужение, которое с первых же дней названо было христианами Евхаристия, то есть благодарение. Не мольба, не просьба, не рабское поклонение, не страх наказания — то есть не то, из чего выводят религию жалкие враги ее, обо всем судящие по своему опыту и в доступных им понятиях, а то, о чем они как раз не имеют никакого понятия, никакого опыта.

Вот уже две тысячи лет воскресение за воскресением ждем мы того момента, когда достигает наша вера, наша любовь, вся наша жизнь этих простых, вечных и окончательных слов: «Благодарим Господа». И на этот призыв отвечаем мы от имени всего мира, от имени всех людей, от имени всего существующего: «Достойно и праведно», и входят в наше сердце та благодарность и та хвала, в которых каждый раз по-новому оживает мир, воскресает жизнь, загорается свет, побеждается всякое рабство, уныние, страх и печаль. И становимся мы в этой благодарности свободными, ибо только свободный может благодарить, только благодарностью изживается страх, только хвала узнает в темном и страшном мире присутствие и силу Божественной любви. «Достойно и праведно»! […] В эти дни проверяешь свою совесть, к себе обращаешь слова Христа: «Как они не возвратились воздать славу Богу?» — и снова узнаешь, что в этой свободной благодарности и хвале — начало подлинного освобождения, подлинного достоинства человека. Там же, где нет ее, — тьма порабощения и страха, унижения и безличности.

Автор протопресвитер Александр Шмеман

Выдержка из книги «Я верю. Что это значит? О главном в христианстве» (М.: Эксмо, 2013)

Фото: открытые интернет-источники

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.