Тенденция сегодняшнего дня – интенсивное развитие детей. Достаточно посмотреть, сколько клубов для совсем маленьких детей открывается в каждом районе, сколько пособий и методик появляется. Иногда создается впечатление, что подготовка к школе, которая порой занимает несколько лет, сравнима с серьезной подготовкой в вуз. Английский, китайский, математика – с двух лет, чтение – с трех, шахматы – для трех-четырехлеток… (далее…)
Папа умер, когда мне было 7 лет. Это случилось в августе 74-го. Ровно через три недели после его смерти я пошел в первый класс. А за три месяца до этого, в мае, он записал меня в английскую школу. Почему-то он ужасно хотел, чтобы в английскую. Таких школ было в районе две. Одна на канале Круштерна, возле площади Труда. Другая – на Плеханова, теперь Казанской. Бывшая Вторая гимназия.
На Круштерна папе что-то не понравилось. Он сам не мог объяснить что. Вроде бы и к дому ближе, пешком минут двадцать – а на Казанскую приходилось ехать на трамвае. Но папа почему-то выбрал Казанскую.
Папа был старше мамы на 36 лет. Когда я родился, ему было 54, а маме – 18. По-моему, он считал меня главной удачей своей жизни, главным приобретением. И любил меня безмерно. А я гордился своим папой.
Когда-то папа воевал. Был командиром батареи. Гвардии капитаном.
Я его спрашивал:
— Пап, расскажи про войну. Как там было? (далее…)
Мама воспитывала Люду одна, работала санитаркой в больнице. Жили они в маленькой однокомнатной «хрущевке» со старыми обоями и шторами, доставшимися от бабушки. Люда носила платья, которые шила ей ночами мама, и пальто с надвязанными рукавами. Но зато она училась играть на флейте.
Класс, в котором училась Люда, был обычным, никаким не элитарным, в обычной школе в микрорайоне на окраине города. В нем учились разные ребята: и из обеспеченных семей, и из семей попроще. Надвязанные рукава пальто не были большой проблемой и почему именно Люду одноклассники выбрали своей жертвой, непонятно. (далее…)
