О ГЛАВНОМ

К нам на дачу приехал погостить одноклассник Вани — десятилетний Леша. Я с трудом через пробки выбрался за город, и поздно, уже после заката, мы вышли с пацанами поиграть в футбол на лужайке перед домом.

Поставили с двух сторон воротца, нашли под кустом мяч, и пошла игра! Конечно, нас одолевали комары, мои ботинки тут же промокли от росы, парни таскали меня по краям лужайки, да еще наша Лори, соскучившись, включилась в игру, грозно рычала и путалась под ногами. (далее…)

Посвящаю светлой памяти художника Михаила Васильевича Нестерова, сказавшего мне в день получения приговора: «Не бойтесь Соловков. Там Христос близко»

Когда первое дыхание весны рушит ледяные покровы, Белое море страшно. Оторвавшись от матерого льда, торосы в пьяном веселье несутся к северу, сталкиваются и разбиваются с потрясающим грохотом, лезут друг на друга, громоздятся в горы и снова рассыпаются. Редкий кормчий решится тогда вывести в море карбас — неуклюжий, но крепкий поморский баркас, разве лишь в случае крайней нужды. Но уж никто не отчалит от берега, когда с виду спокойное море покрыто серою пеленою шуги — мелкого, плотно идущего льда. От шуги нет спасения! Крепко ухватит она баркас своими белесыми лапами и унесет туда, на полночь, откуда нет возврата. (далее…)

Или как нужно проповедовать Евангелие

Рассказ

Дзззззззззззз!!!!!!

Будильник в телефоне звенел железным, противным тембром. Такой звук Дима выставил специально, чтобы просыпаться быстрее и решительнее.

Дима протянул руку к телефону, отключил будильник и стал просматривать в электронном блокноте план на сегодняшний день. Событий предстояло много. Занятие в театре, визит в редакцию, запись видеоблога, поездка в реабилитационный центр с катехизаторской беседой, встреча с другом-монахом, вечернее богослужение…

О, сколько всего! Да, и еще и встреча с отцом Василием, старым другом, который сегодня проездом в городе! Суббота обещала быть насыщенной.

Дима встал с постели и побежал в ванную комнату, по пути заскочив и на кухню – поставить чайник. Через полчаса он уже выходил из подъезда, направляясь в театр.

Дима – церковный катехизатор и миссионер. Занимался он всякой проповеднической деятельностью: писал статьи, вел библейские занятия, проповедовал в храме…

Спросите, причем здесь театр? Дима ходил в театр по субботам на очень важную для него и интересную «репетицию». Режиссер театра, хорошая знакомая, давала ему возможность произнести проповедь перед профессиональными актерами. (далее…)

Однажды летом, рано утром, старик-крестьянин вышел со своим внуком в поле. Прохладный утренний ветерок играл в седых волосах старца и вздымал над волнующейся нивой целое облако цветочной пыльцы.

Старик сказал внуку:

— Смотри, как природа заботится о нашем благополучии! Тем же дыханием, каким она охлаждает наши щеки, она оплодотворяет поля, чтобы наполнить наши житницы. Я видел это уже восемьдесят раз, и всегда это радует меня. Возможно, я вижу это в последний раз, потому что достиг предела человеческой жизни.

Внук огорчился словам деда и с горячностью стал убеждать его так не думать. (далее…)

Рассказ

«Батюшка, нам надо посоветоваться, — передо мной стоит немолодая супружеская пара, — почему-то все беды и несчастья свалились на нас одновременно: машину угнали, квартиру ограбили, сын со снохой до развода доходят. Может, кто на нас порчу навел?» «А бабушку давно похоронили?» — спрашиваю в свою очередь. (далее…)

Миниатюры замечательного писателя Михаила Михайловича Пришвина очень живописны, красочны, наполнены звуками и ароматами, все многообразие окружающего мира писатель переносит средствами языка в свои небольшие зарисовки. Но этим не ограничивается богатство его очерков. Они насыщены чувством и мыслью и, следовательно, носят лирико-философский характер. Публикуем миниатюру «Неведомому другу»  Михаила Пришвина ко дню его рождения. (далее…)

А. П. Чехов

Погода вначале была хорошая, тихая. Кричали дрозды, и по соседству в болотах что-то живое жалобно гудело, точно дуло в пустую бутылку. Протянул один вальдшнеп, и выстрел по нем прозвучал в весеннем воздухе раскатисто и весело. Но когда стемнело в лесу, некстати подул с востока холодный пронизывающий ветер, всё смолкло. По лужам протянулись ледяные иглы, и стало в лесу неуютно, глухо и нелюдимо. Запахло зимой.

Иван Великопольский, студент духовной академии, сын дьячка, возвращаясь с тяги домой, шел всё время заливным лугом по тропинке. У него закоченели пальцы, и разгорелось от ветра лицо. Ему казалось, что этот внезапно наступивший холод нарушил во всем порядок и согласие, что самой природе жутко, и оттого вечерние потемки сгустились быстрей, чем надо. Кругом было пустынно и как-то особенно мрачно. Только на вдовьих огородах около реки светился огонь; далеко же кругом и там, где была деревня, версты за четыре, всё сплошь утопало в холодной вечерней мгле. Студент вспомнил, что, когда он уходил из дому, его мать, сидя в сенях на полу, босая, чистила самовар, а отец лежал на печи и кашлял; по случаю страстной пятницы дома ничего не варили, и мучительно хотелось есть. И теперь, пожимаясь от холода, студент думал о том, что точно такой же ветер дул и при Рюрике, и при Иоанне Грозном, и при Петре, и что при них была точно такая же лютая бедность, голод, такие же дырявые соломенные крыши, невежество, тоска, такая же пустыня кругом, мрак, чувство гнета, — все эти ужасы были, есть и будут, и оттого, что пройдет еще тысяча лет, жизнь не станет лучше. И ему не хотелось домой. (далее…)

Из воспоминаний сельского ветеринара

Этот Сочельник я встречал в большой компании. Нас расквартировали в «Гранд-отеле», по-викториански массивное здание которого, все в башенках и шпилях, царило над Скарборо. так как воздвигнуты эти великолепные чертоги были на холме. В огромном банкетном зале орали и хохотали несколько сотен будущих летчиков. Суровая дисциплина на несколько часов была смягчена, чтобы не стеснять дух веселого Рождества. Так Рождество мне праздновать не приходилось ни до, ни после, и, казалось бы, оно должно было запомниться мне особенно ярко. Но нет! Стоит мне подумать о Рождестве, и на память приходит совсем другое, неразрывно связанное с одной кошечкой.

В первый раз я увидел ее однажды осенью, когда приехал посмотреть какую-то из собак миссис Эйнс-ворт и с некоторым удивлением заметил на коврике перед камином пушистое черное существо.

— А я и не знал, что у вас есть кошка, — сказал я. . Миссис Эйнсворт улыбнулась:

— Она вовсе не наша. Это Дебби. (далее…)

Рассказ

В Рождественский сочельник после чтения Царских часов протодиакон сетовал:

— Что за наваждение в этом году? Ни снежинки. Как подумаю, завтра Рождество, а снега нет, — никакого праздничного настроения.

— Правда твоя, — поддакивал ему настоятель собора, — в космос летают, вот небо и издырявили, вся погода перемешалась. То ли зима, то ли еще чего, не поймешь.

Алтарник Валерка, внимательно слушавший этот разговор, робко вставил предложение:

— А вы бы, отцы честные, помолились, чтобы Господь дал нам снежку немножко.

Настоятель и протодиакон с недоумением воззрились на всегда тихого и безмолвного Валерия: с чего это он, мол, осмелел? Тот сразу заробел:

— Простите, отцы, это я так просто подумал, — и быстро юркнул в «пономарку». (далее…)

В больших, важных домах с дорогими квартирами вы можете десять лет прожить, не зная, кто живет по соседству с вами. Иногда оказывается, что на одной лестнице, на той же площадке, живет старый ваш, давно вами потерянный из вида приятель, а вы узнаете об этом только случайно, из третьих рук.

Совсем не так обстоят дела в дешевых домах, на грязненьких лестницах, без лифта и прочих фокусов. Там живут по-соседски, бегают друг к другу за перцем, за солью, за спичками, наскоро делятся семейными новостями и политическими ужасами.

Квартирка по соседству с Узбековыми пустовала недолго. На третий день уже распахнулись ее двери настежь, впустили четыре матраца, стол, буфет, кухонный шкапчик, три стула, два кресла и всякое мягкое барахло. Потом боком, сопровождаемый воплями, молящими об осторожности, въехал зеркальный шкаф. На этом дело закончилось. Новые жильцы водворились на место. (далее…)