О ГЛАВНОМ

Боже, к Тебе взываю на заре.
Помоги мне молиться и собрать свои мысли к Тебе; одному мне это не под силу.
Во мне — сумрачно, но у Тебя — свет; одинок я, но Ты не оставляешь меня; малодушен, но у Тебя — помощь; беспокоен, но у Тебя — мир; во мне ожесточение, но у Тебя — терпение; непостижимы для меня пути Твои, но знаешь Ты путь для меня.

Отец небесный, хвала и благодарность Тебе за ночной покой, хвала и благодарность Тебе за новый день, хвала и благодарность Тебе за всю Твою доброту и верность в жизни моей прошлой.
Ты сделал для меня много доброго, дай мне теперь силы принять из Твоей руки и тяжелое бремя.
Ты ведь возложишь на меня не более того, что смогу вынести.
У Тебя все служит на пользу Твоим чадам.
Господь Иисус Христос, Ты был нищ и несчастен, схвачен и оставлен, как я.
Ты знаешь все беды людей, Ты останешься со мной, когда все отступятся от меня, Ты не забудешь меня и отыщешь, Ты хочешь, чтобы я познал Тебя и обратился к Тебе.
Господи, я слышу Твой призыв и следую ему, помоги мне!
Святой Дух, дай мне веру, что спасет меня от отчаяния, страстей и пороков, дай мне любовь к Богу и людям, что истребит всю ненависть и ожесточение, дай мне надежду, что избавит меня от страха и малодушия.
Святой, милосердный Бог, Творец и Спаситель мой, Судья и Избавитель мой, Ты знаешь меня и все мои дела.
Ты ненавидишь зло и караешь его в том и этом мире, невзирая на лица, Ты прощаешь грехи тому, кто искренне просит о том, Ты любишь добро и платишь за него на сей земле утешенной совестью, а в грядущем мире венцом праведности.
Пред Тобой я думаю о всех своих близких, о соседях-узниках и всех тех, кто несет в этой обители свою тяжкую службу.
Смилуйся, Боже!
Даруй мне свободу, и пусть я буду жить так, чтобы смог оправдать свою жизнь пред Тобой и пред людьми.
Боже мой, что бы ни принес день сей,—
Да славится имя Твое.
Аминь.

Такими словами молился Дитрих Бонхёффер, немецкий лютеранский пастор, участник антинацистского заговора, казненный через повешение в концлагере Флоссенбюрг 9 апеля 1945 года. Накануне казни он сказал: «Это конец, но для меня — начало жизни».

Врач концлагеря вспоминал о нем:

Через полуоткрытую дверь помещения барачной постройки… я видел пастора Бонхёффера, опустившегося на колени в сокровенной молитве пред Господом Богом. Самоотверженный и проникновенный характер молитвы этого очень симпатичного человека сильно потряс меня. И на месте самой казни, произнеся краткую молитву, он мужественно взошел по лестнице к виселице… За всю мою почти 50-летнюю врачебную деятельность я не видел человека, умиравшего в большей преданности Богу.

30-е годы ХХ века для Германии становятся началом небывалого испытания национал-социализмом. На фоне горечи унижения поражением в Первой мировой войне и экономических неурядиц (усугублявшихся выплачиванием репарации странам-победителям) идеи немецкого превосходства и победы высшей арийской расы, провозглашаемые Гитлером, как и указание главных виновников всех бед — евреев — оказались востребованы большинством немцев. Даже лютеранская церковь со всеми традиционно свойственными ей образованностью и трезвомыслием не устояла.

Внутри церкви возникло движение «Немецких христиан», оправдывающее расовый подход нацистской идеологии и взявшее курс на полное подчинение гитлеровскому государству, на его идеологическое обеспечение.

За этим движением фактически пошло большинство лютеран Германии. Несогласные члены церкви создали собственное движение, «Исповедующую церковь», в руководстве  которого ведущую роль играли Бонхёффер и пастор Мартин Нимёллер.

Именно в это трагическое время в полной мере проявилась честность и цельность личности Бонхёффера. Размышляя, он считает долгом действовать, действуя, не прекращает осмыслять.  Крупнейший и незавершенный богословский труд Бонхёффера, писавшийся им в годы сопротивления — «Этика». В этой книге он проводит мысль о нравственном поступке не как о выполнении заданной, фиксированной нормы или правила, а как о ситуативном действии, руководимом чувством того, что нужно именно в данный момент как послушание Богу — интуицией Божьей воли. Эта интуиция может заставить поступить не в согласии с привычными и продуманными убеждениями и установками, если того требует ситуация.

Этот принцип в полной мере был реализован Бонхёффером в его антинацистской деятельности. Поначалу она носила церковный и проповеднический характер. Бонхёффер произносил по радио и распространял в виде текстов смелые проповеди, обличающие нацизм и питающий его вождизм, жажду «фюрера», охватившую немцев.

Дитрих Бонхёффер (на первом плане)

Но с конца 30-х годов, когда режим Гитлера стал в полной мере выявлять свою суть «химически чистого» зла, он ощущает потребность более радикального сопротивления.

От Ханса Остера, одного из лидеров движения сопротивления, Бонхёффер  принимает предложение завербоваться в абвер — германскую разведку в качестве двойного агента.

Шаг, связанный с обманом, на который не пошли бы многие христиане, который отверг бы такой титан морали, как Иммануил Кант.

Но для Бонхёффера важна не формальная «праведность»: он использует эту возможность для разных поручений в рамках движения, в том числе ему удается  помочь нескольким  евреям эмигрировать из страны.

О характере поступков и теологических взглядах Дитриха Бонхёффера до сих пор не умолкают споры. Он говорил:

Отдавшись этой жизни, мы предаем себя в руки Божьи, принимая всерьез не свои страдания, но страдания Бога в мире – мы бодрствуем со Христом в Гефсиманском саду. Это я называю верой, это metanoia, и так становятся человеком и христианином.

Сегодня Дитрих Бонхёффер, почти единственный из пасторов Лютеранской церкви Германии, кто сказал Гитлеру «нет», почитается лютеранами как мученик XX столетия. А его молитвы и стихи, написанные в трудные дни заключения, не утратили своей актуальности и близки сердцам многих христиан.

При подготовке публикации использованы материалы сайта.

Фото: открытые интернет-источники

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.