СМЕРТЬ, НЕ ТЩЕСЛАВЬСЯ
Смерть, не тщеславься: се людская ложь,
Что, мол, твоя неодолима сила…
Ты не убила тех, кого убила,
Да и меня, бедняжка, не убьешь. (далее…)
Смерть, не тщеславься: се людская ложь,
Что, мол, твоя неодолима сила…
Ты не убила тех, кого убила,
Да и меня, бедняжка, не убьешь. (далее…)
Как поле утренней росою
Ты милостью покрыл меня.
Я — как Израиль столп огня —
Твой образ вижу пред собою.
На землю, как прозревший, я
Гляжу счастливыми глазами, (далее…)
В небе ли меркнет звезда,
Пытка ль земная все длится;
Я не молюсь никогда,
Я не умею молиться. (далее…)
Еще не дрогнул сумрак предрассветный,
Еще душа меж бдением и сном,
А мерный звон, призывно-безответный,
Как дождик падает за дремлющим окном. (далее…)
В день рождения Бориса Пастернака публикуем о великом поэте Серебряного века заметку известного исследователя, переводчика, публициста и издателя Никиты Струве.
Где-то промелькнуло суровое суждение О. Мандельштама (сказанное в лагере перед самой смертью), что Борис Пастернак — «интересный поэт, но недоразвит». В положительном ключе сходное сказала Ахматова: «Он наделен каким-то вечным детством». Да и восхищавшаяся Пастернаком — как всегда сверх меры — Цветаева о книге «Сестра моя жизнь» в 1922 году писала: «большинство из сущих (поэтов) были, некоторые есть, он один будет. Ибо, по-настоящему, его еще нет…»
В этом «будет», в отставании по отношению к самому себе, быть может, ключ к пониманию Пастернака. (далее…)
Отец Небесный, снизойди ко мне,
Утихомирь мои земные страсти.
Нельзя отцу родному без участья
Смотреть на гибель сына в западне.
Не дай отчаяться и обнадежь:
Адам наказан был, огнем играя,
Но все-таки вкусил блаженство рая.
Дай верить мне, что помощь мне пошлешь. (далее…)
Ниц простертые, унылые,
Безнадежные, бескрылые,
В покаянии, в слезах,—
Мы лежим во прахе прах,
Мы не смеем, не желаем,
И не верим, и не знаем, (далее…)
Снег идет на Рождество,
падает, как милость Божья.
Снег идет — и волшебство
в этот день случиться может. (далее…)