О ГЛАВНОМ

Главные добродетели — это те, которые признают все цивилизованные люди. К ним относятся благоразумие, воздержанность, справедливость и стойкость.

Благоразумие означает практический здравый смысл. Человек, обладающий им, всегда думает о том, что делает и что может из этого выйти. В наши дни большинство людей едва ли считают благоразумие добродетелью. Христос сказал, что мы сможем войти в Его мир, только если уподобимся детям, и люди сделали вывод: если вы «хороший» человек, то тот факт, что вы глупы, роли не играет. Это не так! (далее…)

Мне часто приходится слышать: у нас, мол, вера, а у вас, воцерковленных, всего лишь «религия». Имеется в виду вот что: вера — это когда у тебя Бог в душе, ты испытываешь некие светлые и тонкие духовные переживания, излучаешь любовь ко всем вокруг. А религия — это значит «молиться, поститься и слушать радио Радонеж». Иначе говоря — это узколобость, косность, нетерпимость. Обрядность, возведенная в абсолют, стремление всех построить в колонну по четыре, костры инквизиции…  Словом, весь джентльменский набор. (далее…)

Не только современная пастырская практика, но и уроки истории однозначно подтверждают суровую закономерность: если покаяние не становится для христианина «переменой себя», то можно не сомневаться в том, что грех возьмет над ним верх. (далее…)

Фото: открытые интернет-источники

Есть на свете явления, о которых, казалось бы, все люди вполне осведомлены, и никаких особенных духовных познаний для того, чтобы найти им должное место в своей жизни, не нужно. К таким вещам, пожалуй, относится и совесть. О том, что нужно ее иметь и по ней поступать, знают с детства отнюдь не только те, кого воспитывали в православной вере. Но почему тогда так много происходит в мире настоящих трагедий, которых можно было бы избежать, если бы те, кто ответственны за них, руководствовались совестью? Может быть, мы всё же недостаточно понимаем, что такое совесть по своей сути и что происходит с нашей душой, когда мы пренебрегаем ею? О том, как становятся совестливыми людьми, а как – бессовестными, и как научиться свою совесть слышать, размышляет игумен Нектарий (Морозов) (далее…)

Рассказ, который мы только что слышали, ставит нас лицом к лицу с тремя различными и несовместимыми положениями. Мы видим, во-первых, отношение к одержимому человеку сил зла, бесов, сил зла, которые всячески стараются его поработить, не оставить в нем ничего, что не было бы им подвластно, что не принадлежало бы им до конца, чем они не могли бы воспользоваться, чтобы творить свое зло. Эти силы бесовские можно назвать всеми названиями греха человеческого: если только мы даем власть в себе какому-либо греху, мы делаемся рабами греха (об этом и апостол Павел говорит подробно). И если мы делаемся рабами греха, то перед нами участь этого человека: всю жизнь прожить как оружие зла на земле, в безумии, в страдании, в творении зла. (далее…)

Парадокс греха осуждения заключается в том, что, взявшись судить о недостатках и грехах другого человека, мы на самом деле судим себя, хотя, как правило, даже не подозреваем об этом. (далее…)

К роковым испытаниям начала ХХ века Русская Православная Церковь подошла ослабленной расколом XVII века, революцией Петра I и секуляризацией последующих правлений. До Петра I духовенство и ученое монашество были носителями национального самосознания, с XVIII века духовенство превращается в униженное и обездоленное сословие, внутрицерковная жизнь коснеет в формах иосифлянского внешнего обрядового благочестия. Церковь переставала быть авторитетной в глазах власти, ослаблялось духоводительское влияние Церкви на народ и власть. В результате начиная с XIX века русское Православие не смогло противостоять нашествию богоборческих идеологий. Метапричиной российской катастрофы начала ХХ века было ослабление духовной силы народа в момент смертельных угроз. (далее…)

Я хочу обратить ваше внимание на два момента в сегодняшнем евангельском чтении. Во-первых, на заключительные слова Спасителя: если мы не сумели послушать Моисея и пророков, то есть того множества свидетелей, которые от начала времен нам говорили о Боге и о Его правде, то и Воскресший не убедит нас ни в чем… Тем, кто тогда его слушал, это слово казалось таким непонятным, – но разве теперь эти слова не ясны для нас? (далее…)