О ГЛАВНОМ

Помимо предназначения общечеловеческого, которое заключается в том, чтобы быть с Богом и стремиться к тому состоянию, которое у святых отцов называется таким немного страшным для нас словом — обОжение, у каждого из нас есть какое-то предназначение личное. И надо сказать, что зачастую человека — это неправильно, но тем не менее это так — в большей степени беспокоит именно его личный жизненный путь — вопрос о том, к чему конкретно его Господь предназначил. И человек очень хочет понять, чем ему заниматься, как ему жить, какой путь для себя избрать. Для людей церковных, верующих этот выбор порой осуществляется между браком и монашеством, между работой в Церкви и работой, так сказать, в миру. Совершенно разные области выбора могут быть, но я убежден, что если человек свое общечеловеческое предназначение понимает правильно, то, безусловно, он найдет свое предназначение личное. Он обязательно найдет тот путь в жизни, который Господь предуготовал ему.

Если человек свое общечеловеческое предназначение понимает правильно, то, безусловно, он найдет свое предназначение личное

Кроме того, наверное, нужно сказать, что у Господа о каждом из нас есть некий идеальный план, но мы можем этому плану соответствовать, а можем ему противиться. И Господь сможет сделать с человеком ровно столько, сколько тот будет готов принять. Если Он человеку что-то дает, а человек этому всю жизнь сопротивляется, то, безусловно, этот план не реализуется, а воплотится в жизнь «план сопротивления». И очень горько, если ты именно тот, кто Богу всю свою жизнь сопротивлялся. Поэтому, наверное, когда мы к чему-то в жизни стремимся, когда мы чего-то в жизни хотим достигнуть, кем-то хотим стать или, наоборот, не знаем, кем хотим стать, в нас должна быть постоянно какая-то внутренняя открытость, готовность принимать волю Божию о себе. Эта открытость и готовность воспитывается, вырабатывается благодаря мелочам, благодаря различным жизненным ситуациям, которые опять-таки у нас в изобилии происходят. Если человек готов принять волю Божию о себе в какой-то частной огорчительной для себя ситуации и с этой волей смириться, хотя бы она была для него тяжкой и неудобной, он обязательно сможет принять и то, что Господь неким глобальным образом определяет в его жизни. И наоборот, если в каждой отдельной жизненной ситуации мы ожесточенно сопротивляемся тому, что делает с нами Господь руками человеческими — если мы бунтуем, если мы изнемогаем от этого, тоскуем, унываем, — то тогда, конечно, мы и в целом волю Божию о себе тоже принять не сможем.

Если в каждой отдельной жизненной ситуации мы ожесточенно сопротивляемся тому, что делает с нами Господь руками человеческими —  тогда мы и в целом волю Божию о себе принять не сможем.

Очень часто в житиях разных святых звучат примерно одни и те же слова. Человек спрашивает: «Господи, почему я болею, почему я изнемогаю, почему я гоним, почему я оклеветан?». И в его сердце звучит ответ: «А просто потому, что Я хочу, чтобы было так». «Так» — не потому, что Богу доставляет удовольствие видеть наши страдания, а просто потому, что Господь знает: нас это страдание приведет к совершенно другой, гораздо более радостной и прекрасной жизни, нежели та, которой мы живем. Если есть возможность не пропускать человека через это страшное горнило страданий, Господь не будет этого делать. Есть люди удивительно смиренные, удивительно кроткие, удивительно простые, которые избегли буквально всего горького, тяжкого, что есть в этой жизни — именно за простоту, за смирение, за кротость. Потому что их не надо смирять, их не надо учить кротости, их не надо делать более простыми — они уже такие. Но большинство из нас не таковы, и потому вырастает на почве нашего сердца древо того, что становится крестом всей нашей жизни. И если мы его принимаем, то, в сущности, мы принимаем и то, что Господь нам судил — то лучшее, что может с нами в этой жизни произойти.

Автор игумен Нектарий (Морозов)

Оригинальный текст опубликован на сайте.

Фото: открытые интернет-источники

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.